Увлечения ивана грозного, Какими были хобби Ивана Грозного
После путешествий по Европе, вдохновивших его, Петр Великий открыл курсы по анатомии для бояр и сам продолжал обучение. Введение же опричнины в конечном счете привело к поражению России в Ливонской войне». На избирательный сейм, собравшийся; в Варшаве в ноябре г. Это было наихудшее, что могло произойти с ним и с Россией. Заносчивость Грозного стала отражаться в официальных нотах, посылавшихся иностранным державам, как только он сам начал заправлять политикой.
Среди историков нет единого мнения, насколько самостоятельным было правление Ивана Грозного после года. Вокруг молодого царя, которому тогда было всего 17 лет, сформировался круг приближенных, известный как Избранная рада.
Ключевую роль в этом кругу играли уже не раз упомянутый Сильвестр, бояре Алексей Адашев, князь Андрей Курбский и митрополит Макарий. Скорее всего, последовавший после года период реформ был плодом коллективных усилий царя и Избранной рады. Кто бы не стоял за политикой первых лет царствования Ивана Грозного, эта политика была направлена на консолидацию всех сил страны вокруг престола. В году был созван «Собор примирения», который считается первым в России Земским собором.
В «Соборе примирения» приняли участие представители боярства, духовенства, посадского населения и «земские люди», то есть представители разных районов страны. Иван Грозный на соборе признал неутешительное положение в стране, сложившееся в е годы. Главным злом была признана система кормлений, обернувшаяся тяжелым гнетом на населении. Собор постановил принять новый судебник, а пока обиженные призывались выносить свои обиды на царский суд.
Иван Грозный уже не прогонял от себя челобитников, как было во времена его юности. Судебник Ивана Грозного был принят в следующем году. Он даровал городскому населению важную привилегию — только они могли заниматься в своем городе ремеслом и торговлей. Не допускалось, чтобы торговцы жили в боярских и монастырских слободах и конкурировали с членами городской общины. Впрочем, скорее всего, это положение не удалось полностью провести на практике.
В следующем году судебник был дополнен рядом важных решений, касающихся церкви. Собор, принявший их, стал известен как Стоглавый, поскольку текст решений собора был разбит на сто глав.
Суть решений Стоглавого собора сводилась к большему надзору за бытом, нравственностью и службой духовенства со стороны архипастырей. Помимо прочего не дозволялось мужчинам брить бороды, вплоть до того, что бритых запрещено было отпевать. Наконец, к годам была осуществлена земская реформа.
Ненавистные наместники-кормленщики упразднялись, а суд и администрация передавались старостам, выбранным из состава городских общин и сельских волостей. Таким образом, местная власть впервые в истории России стала выборной. За отмену кормлений населению пришлось платить специальный налог, «кормленый окуп», который шел на содержание других служилых людей.
В целом, налоговое давление усиливалось. Усложнившееся государственное управление и расширявшиеся территории России требовали создания прочного аппарата власти. В е годы появилась ямская гоньба, организация гонцов-ямщиков, доставлявших документы и выполнявших царские поручения. Это позволило упрочить связь центра и окраин. В то же время появляется система приказов. Приказы представляли собой канцелярии, ведавшие либо определенной отраслью государственного управления, либо определенной территорией государства.
Одним из самых важных приказов был Посольский приказ, который занимался сношениями с другими державами. Целая группа приказов занималась прохождением службы. Поместный приказ занимался учетом, оценкой и распределением поместий среди служилых людей. Разрядный приказ ведал их назначениями в войско или на должности и следил за соблюдением местнических принципов. Финансами ведал приказ Большого прихода, Разбойный приказ следил за деятельностью старост.
Точное число приказов нам неизвестно, к тому же оно постоянно менялось. Таким образом, реформы Избранной рады х годов были направлены на две цели: создать эффективный государственный аппарат и исправить те злоупотребления боярского правления х годов, вызывавших всенародное возмущение.
Некоторые из реформ, особенно начало созывов Земских соборов и земская реформа, расширяли права сословий. Среди историков есть мнение, что продолжение реформ Избранной рады в наметившемся духе могло привести к формированию в России полноценных сословий, чьи права и обязанности четко регламентировались законами.
Россия могла бы превратиться в сословно-представительную монархию , в которой власть правителя была бы ограничена представителями сословий, которые также участвовали бы в управлении, собираясь на Земские соборы. Однако, если такая перспектива и существовала, этому не суждено было сбыться. Войско московского царя сильно укрепилось после года. Его основу составляли служилые люди по отечеству , то есть те, чьей наследуемой обязанностью была служба царю.
Это бояре и дворяне-помещики, составлявшие ополчение каждый раз, когда объявлялся новый поход. В е годы требования к службе поместной конницы становятся определеннее и жестче.
Помимо служилых людей по отечеству, появляются служилые люди по прибору. К этой категории принадлежали стрельцы, пушкари, казаки и другие военные специалисты, а также служащие приказов, ямщики. Они служили за царское жалование, которое выражалось либо в денежной, либо в натуральной форме, и представляли собой нечто промежуточное между привилегированными слоями общества и зависимым населением. В отличие от служилых людей по отечеству, служилые люди по прибору не имели права владеть зависимыми крестьянами.
Новой категорией служилых людей по прибору в е годы стали стрельцы. Пешие стрелецкие полки были первым в России постоянным войском, всегда находившимся под рукой у царя. Стрельцы получали от казны небольшое жалование, и им было разрешено заниматься ремеслом и торговлей на льготных условиях, чтобы обеспечить себе дополнительный доход.
Кроме того, в распоряжении Ивана Грозного была многочисленная и эффективная артиллерия, которая сыграла большую роль в успехах русского оружия в е годы. Первое военное предприятие молодого царя было направлено против Казанского ханства, одного из осколков Золотой Орды. Еще Ивану III удалось подчинить это государство своему влиянию, однако в период малолетства Ивана Грозного Казань вышла из-под контроля, и местные татары стали совершать набеги на ее восточные рубежи.
Взять Казань без пушек было немыслимо, и войско повернуло назад. Иван IV, находившийся под впечатлением московского восстания года, увидел в этом необычном происшествии еще одно подтверждение того, что Бог гневается на него. Второй поход года снова окончился неудачей.
Казань была взята только после того, как напротив нее была воздвигнута крепость Свияжск, послужившая опорной точкой для обложения города. В году Казань пала и ханство было ликвидировано.
Значение взятия Казани трудно переоценить. Был уничтожен первый отпрыск Золотой Орды. Современники восприняли это как еще одну победу христианского царя над «магометанами», которые прежде угнетали его предков.
Еще прежде в составе России пребывали многие финно-угорские народы, но большинство из них перенимало христианскую веру. Теперь в состав государства вошло многочисленное мусульманское население. Структура общества усложнилась. Необходимость христианизировать новые обширные территории, видимо, сыграло большую роль в распространении книгопечатания. В году подданный Ивана Грозного книгопечатник Иван Федоров изготовил первую датированную печатную книгу « Апостол ».
Наконец, падение Казани открыло дорогу к новым приобретениям. Астраханское ханство стало уплачивать дань России, а когда один из ханов попытался изменить это положение, Астрахань была силой присоединена к России. Это произошло в году. Все течение Волги теперь оказалось в составе Русского царства, а Астрахань стала своеобразными воротами к богатым рынкам Востока.
Кавказские народы стали искать покровительства русского царя, была установлена связь с Сибирским ханством, которое начало платить дань России соболями. Купцы Строгановы получили от царя карт-бланш на освоение уральских земель, богатых солью и металлами. Они в году организовали поход казаков под руководством Ермака Тимофеевича на Сибирское ханство, окончившееся присоединением обширных сибирских земель.
Эти успехи были достигнуты, прежде всего, за счет консолидации общества после разорительных х годов.
Однако параллельно с этими успехами зрели предпосылки перехода к новому кризису. В году Иван Грозный опасно заболел. Положение усугублялось тем, что у царя едва успел родиться наследник. Иван Грозный потребовал от бояр и от своего двоюродного брата князя Владимира Андреевича Старицкого присягнуть наследнику. Бояре не скрывали недовольства, считая, что в случае смерти Ивана Грозного за малолетнего царя будут править Захарьины, родственники царицы Анастасии.
Владимир Андреевич, сын старицкого князя, которого бросила в тюрьму Елена Глинская, тоже стал вести себя своевольно. Не исключено, что у него были амбиции занять престол. Для некоторых бояр Владимир был предпочтительнее всевластия Захарьиных. В итоге, часть бояр отказалась присягать государю «в пеленицах». Через несколько дней Иван Грозный начал поправляться, и повод для конфликта отпал сам собой.
Но увиденная царем вспышка боярских розней по поводу наследования престола заставила Ивана IV глубоко задуматься. Похоже, что для него пошатнулся авторитет Адашева, Сильвестра и митрополита Макария, которые призывали его кротостью завоевать сердца подданных, тогда как сами подданные интригуют за спиной у больного царя. У Ивана Грозного стала развиваться подозрительность по отношению к боярам, и начался разлад между царем и Избранной радой.
Много позже сам царь вспоминал свою болезнь года как поворотный момент своего правления. Выздоровев, Иван Грозный отправился на богомолье в Кирилло-Белоозерский монастырь.
На обратном пути в результате несчастного случая погиб младенец-наследник. Несмотря на новый удар, Иван Грозный, вернувшись в Москву, решил пойти на уступки боярам. Ненавистные им Захарьины были постепенно удалены от власти.
Однако князю Владимиру Старицкому было приказано переехать из Старицы в Москву, где он находился под бдительным контролем.
Под влиянием этих событий, чтения, посещения монастырей и раздумий постепенно формировались политические взгляды царя. Иван IV считал, что власть царя принципиально отличается от власти великого князя. Царская власть получается от Бога, и он в праве не считаться с прежними нормами, эту власть ограничивающими. Он несет ответственность перед Господом за все, что его «несмотрением прегрешитца», включая не только нарушения порядка, но и все, что может помешать спасению душ его подданных.
Альтернативой своему самодержавию царь видел только «самовольство», то есть анархию. Доказательством этого для Ивана IV были события, происходившие в период его малолетства. Избавление от такого безначалия царь видел в беспрекословном подчинении себе своих подданных, включая бояр и духовенство.
Подданные царя — это его «холопы» и «рабы». Поскольку апостол Павел писал, что «противляйся против власти, Богу противится», то всякий шаг против себя Иван IV считал выступлением против Бога, а значит, тяжким грехом. Мировая история и положение в соседних странах — царь неплохо знал и то, и другое — убеждало Ивана IV в том, что с теми, кто противится его воле, он может и должен поступать сурово.
Противоречия между Иваном Грозным и Избранной радой касались, помимо прочего, внешней политики. После завоевания Казани и Астрахани напрашивающимся ходом было бы покорение Крымского ханства, тем более, что именно Крым был главной угрозой из-за постоянных набегов.
В окружении царя многие приводили именно эти аргументы. Однако было принято другое решение. Иван Грозный потребовал от Ливонского ордена Юрьевой дани, символических выплат, которые некогда платил Пскову епископ ливонского города Дерпт Юрьев.
Когда в году ливонские послы отказались возобновить уплату дани, которая не платилась уже около века, началась русско-ливонская война. Среди историков существует два основных толкования этого неожиданного поворота. Одни полагают, что Иван Грозный желал захватить ливонские города Ригу, Ревель Таллин и Нарву и тем обеспечить выход к Балтийскому морю.
Другие полагают, что Ивана Грозного беспокоил символизм его приобретений. Однако Иван как православный царь не желал этого. Завоевание ливонцев-католиков было для него более приемлемым. Так или иначе, война началась успешно. Ливония была слабым противником и могла рассчитывать только на свои крепости, которые не были препятствием для мощной русской артиллерии.
После серии успешных осад к году русские войска разгромили Ливонский орден, однако в войне стал намечаться неожиданный поворот.
В русско-ливонский конфликт вмешались сильные державы — Швеция, Польша и Литва. Ивану Грозному удалось договориться с поляками и шведами о разделе ливонских владений, но с великим княжеством Литовским пришлось воевать. Такой неблагоприятный поворот дел вновь нанес удар по репутации Адашева и Сильвестра, которые участвовали в принятии ключевых внешнеполитических решений. Царь решил избавиться от надоевших ему советников: Сильвестр уехал в Кирилло-Белоозерский монастырь, а Адашев отправился воеводой в войско.
В году умерла царица Анастасия, к которой Иван Грозный был сильно привязан. Царь стал подозревать, что бояре отравили представительницу ненавистного им рода Захарьиных. Обвинение в смерти царицы пало на Адашева и Сильвестра, причем, вопреки традициям, им даже не дали возможность оправдаться.
Адашев вскоре умер в Дерпте, а Сильвестр закончил свои дни в Кириллове. Начались опалы на бояр за «изменные дела». Опальных насильно стригли в монахи и ссылали далеко на север. Участь опальных разделяли их семьи, что, по свидетельству князя Курбского, воспринималось как «неслыханное беззаконие». Бояре пытались заступаться за попавших в немилость, а иные бежали в Литву.
Получался замкнутый круг: бояре бежали, потому что им угрожали преследования, а царь преследовал оставшихся, потому что подозревал их в намерении бежать. Ливонская война, которая теперь превратилась в русско-литовскую, складывалась трудно. В начале года русские войска взяли важный литовский город Полоцк, однако в следующем году «оплошася» в битве при Чашниках. Беспокоили и южные рубежи, на которых участились набеги крымского хана Девлет-Гирея.
В это же время Иван Грозный лишился двух важных сподвижников. В году умер митрополит Макарий, который имел на него большое влияние. Не только царь лишился мудрого политического советника, но и церковь лишилась авторитетного заступника.
В году в Литву бежал дерптский воевода князь Андрей Курбский. Между беглецом и царем завязалась полемическая переписка. Он писал, что многие бояре честно воевали за русского царя, но вместо благодарности были обвинены «в изменах и чародействе».
Царь будет отвечать перед Судом Божиим за казни неповинных людей. Иван Грозный ответил своим посланием, в котором отвергал все обвинения и представлял Курбского «крестопреступником» и врагом христианской веры. В послании царя говорится, что не один Курбский, а все бояре — изменники, действующие из своих корыстных интересов. Копившийся гнев Ивана Грозного уже в году стал выливаться в бессудные казни над боярами, что, видимо, и заставило князя Курбского бежать из страны. Однако основные события были впереди.
Вся Москва пребывала в недоумении по поводу этого внезапного отъезда, пока Иван Грозный не прислал в столицу свои грамоты, в которых объявлял, что «гнев свой положил» на духовенство и бояр за то, что те расхищают казну, захватывают государственные земли и не желают воевать против татар и литовцев. На простых посадских людей царь никакого зла не держит. Отныне он отказывается от власти и передает ее юному царевичу Ивану Ивановичу.
Очевидно, это был шантаж, и Иван Грозный не собирался отрекаться от трона. Под давлением городских низов боярам пришлось идти к государю с повинной. Иван IV выдвинул свои условия, при которых он вернется на престол. Страна была разделена на две части — земщину и опричнину. Земщина передавалась в управление боярам, а опричнина становилась чем-то вроде личного владения царя, государством в государстве, в управление которой бояре не могли вмешиваться.
Опричнина формировалась по образцу монастыря, в котором Иван IV был «игуменом», а опричники — его «братией».
Опричники носили черные одежды, напоминавшие монашеские, и не имели право общаться с земскими. Царь получил право казнить изменников, налагать опалу и лишать имущества, и никто, включая церковь, не мог ни за кого заступаться.
Начались казни. Первыми жертвами были князья Рюриковичи. Их родовые вотчины переходили в казну. Тем, кого миновала плаха или нож опричника, приходилось оставлять свои земли и уезжать на окраины государства. Своих вотчин лишились потомки суздальских, ростовских, ярославских, верховских верховья Оки князей.
Их обвиняли в желании восстановить прежние княжества. С другой стороны, те Рюриковичи, которые служили московским государям уже не в качестве удельных князей, а в качестве детей боярских, нередко избегали смерти и даже иногда делали карьеру в опричном войске.
Бояре и дети боярские частью убивались, частью насильно переселялись со своих земель, которые потом передавались опричникам в виде поместий. Число вотчинников существенно сократилось. В ходе опричнины террор то затихал, сменяясь примирительными жестами, то разгорался вновь, что весьма затрудняет определение мотивов в поведении Ивана IV.
В году, на второй год опричнины, Иван Грозный несколько умерил свой гнев. Был собран новый Земский собор, на котором царь предложил представителям разных сословий обсудить продолжение Ливонской войны. Был избран новый митрополит, которым стал игумен Соловецкого монастыря Филипп.
Митрополит Филипп резко выступил с требованием прекратить опричнину и вскоре был убит одним из главных приближенных царя Малютой Скуратовым. Новая волна расправ началась после того, как дворяне и дети боярские подали в в конце года коллективную челобитную. В году царь приказал выпить вино, отравленное ядом, князю Владимиру Старицкому и его семье, что и было ими исполнено.
Побочная ветвь династии Рюриковичей таким образом была ликвидирована. В году опричное войско под руководством Скуратова разгромило Новгород. Поводом для репрессий в отношении целого города были слухи о том, что новгородцы хотят перейти под власть польского короля.
В городе Малюта, по собственному выражению, «отделал» человек «ручным усичением» и еще 15 человек было «ис пищали отделано». Скорее всего, в действительности жертв было больше.
Новгород был разорен, и начался медленный упадок этого некогда значимого центра. Затем террор перекинулся уже на самих опричников, которых убивали после изощренных пыток. Помимо бояр и приближенных царя страдали их жены и дети, а также незнатные лица, например, слуги опальных и их крестьяне.
Вопрос о причинах резкой перемены политики в году чрезвычайно сложен. Очевидно одно, Иван Грозный считал бояр изменниками, а себя — обязанным их покарать.
Судя по всему, за этим крылось желание царя довести самодержавие до абсолютного предела и свести бояр до простых исполнителей царской воли. Престарелый человек — пред смертным одром заигрывающий с своей невесткой. Царь — ищущий жительства в Англии. Отец отечества — выжигающий целые города дотла… Во всем его характере масса противоречий, неустойчивости, несостоятельности и несамостоятельности. Подобно характеру, такой же неустойчивый, неопределенный и невыдержанный был и ум Иоанна. Наш вывод тот, что тридцатилетний царь в умственном отношении представляет собою безвольность, подобную гипнотическому состоянию.
Окружающие являлись гипнотизерами без гипноза. Безвольный царь являлся бессознательным, но энергичным и ярым исполнителем их внушений. У него недоставало ни способности самостоятельно действовать, ни сознания собственного бессилия и подчиняемости чужому внушению.
Лихачев решительно отказывался считать Грозного душевнобольным. На основе трудов известного психиатра С. Корсакова историк указал на разные подходы медиков к диагностике паранойи и подверг суровой критике построения Ковалевского и Глаголева: «Царь Иван Грозный был человеком своего века, и обвиняя его в ненормальности, надо предварительно стать на точку зрения его современников и его самого».
Для доказательства своих положений он совершенно свободно оперирует примерами не только из истории древней Иудеи, изложенной в Библии, но и из истории Византии. Все эти многочисленные сведения у него как бы естественно выплескиваются. Он прекрасно знает не только Ветхий и Новый Завет, но и жития святых, труды «отцов церкви» — византийских богословов.
Он явно наизусть цитирует в обширных выдержках Священное писание. Это видно из того, что библейские цитаты даны близко к тексту, но с разночтениями, характерными для человека, воспроизводящего текст по памяти.
Думается, сочетание больших природных способностей, интеллектуальной и литературной одаренности с властолюбием способствовали развитию в царе Иване некоего «комплекса полноценности», превосходства над жалкими «людишками», не знающими того, что ведомо царю, не умеющими так выражать свои мысли, как умеет царь. Не только отсюда, но, возможно, и отсюда проистекало глубокое презрение царя к людям, стремление унизить их достоинство».
Некоторые авторы считают, что психические аномалии, которыми царь, похоже, страдал с детства, теперь прорываются наружу в форме неуемной ярости.
За опалами следуют казни, которые особенно свирепыми становятся после кончины митрополита Макария в году». И ни разу — Иван Васильевич Грозный: это значит, что современники и ближайшие потомки твердо знали, что царя нельзя подобным образом именовать. Судя по всему, причина запрета заключается в том, что слово «Грозный» как предикат уже употреблялось, и достаточно широко, но применительно к небесным силам вообще и Архангелу Михаилу в частности.
Как бы ни уподоблялся царь Богу, но небесная иерархия была выше любой земной. Татищева, перекочевывает в науку, но уже с иным смыслом и как имя собственное русского царя». А над всем этим сложнейшим душевным симбиозом стояла гордыня, которая безраздельно владела его сердцем. Так ведь и кажется, что с самого начала царствования и до конца дней своих испытывал царь Иван Васильевич — какую власть даровал ему Господь на земле? Где пределы царского своеволия?
Что еще будет позволено совершить? Но, объявив самого себя центром земной жизни, «богоизбранным иноком-самодержцем», он, скорее всего, не рассчитал своих сил. Потребовав от себя соответствия образу идеального государя, он себе же предложил нерешаемую, в принципе, задачу. И дело было даже не в сопротивляющемся окружении. Его, Ивана Грозного, натура сопротивлялась. Его тело, его душа не могли выдержать столь грандиозных психических и физических нагрузок.
И, справившись с многочисленными врагами-изменниками, он не справился сам с собой». Это было для него политическим откровением, и с той поры его царственное я сделалось для него предметом набожного поклонения. Он сам для себя стал святыней и в помыслах своих создал целое богословие политического самообожания в виде ученой теории своей царской власти. Тоном вдохновенного свыше и вместе с обычной тонкой иронией писал он во время переговоров о мире врагу своему Стефану Баторию, коля ему глаза его избирательной властью: «Мы, смиренный Иоанн, царь и великий князь всея Руси по Божию изволению, а не по многомятежному человеческому хотению».
Он заслоняет в его глазах и православных византийских царей, от него, чрез легендарного Пруса, выводит он и свой род Рюриковичей. На современном ему «безбожном» Западе и магометанском Востоке Грозный ищет уроков тирании и без труда находит их в век Ренессанса и зачинающегося абсолютизма: «А в иных землях сам узришь, елико содевается злым злая: там не по-здешнему!..
В иных землях изрядец изменников не любят: казнят их, да тем утверждаются». Но Грозный доводит их до абсурда, чеканя их в неправославную и нехристианскую форму.
Этому извращению русской теократической идеи противостоял идеал власти св. Филиппа, который воплощал лучшие традиции Русской Церкви». Главной задачей становились поэтому не реформы в государстве, а защита его от всех антигосударственных сил, которые «растлевают» страну «нестроением и междоусобными браньми». Разделяя пересветовскую враждебность к «вельможам», царь делал отсюда один важный вывод: негодных и «изменных» бояр должны были сменить новые люди».
Думается, нет более лаконичного, четкого и даже талантливого определения деспотизма, чем то, которое дал Иван Грозный: «А жаловати есмя своих холопей вольны, а и казнити вольны же Сам Господь поручил их ему в «работу», то есть в рабство. С презрением пишет он о тех «безбожных» государях, которые «царствии своими не владеют, како им повелят работные их, так и владеют».
Вспомним, что и английскую королеву Елизавету он порицал за некоторую ограниченность ее власти: « Царь и деятелей «Избранной рады» обвинял прежде всего в узурпации царской власти: они «во всем свое хотение улучиша», «от прародителей наших данную нам власть от нас отъяша». В управительной системе Грозного заметно желание сблизить царский престол с жизнью всех сословий путем привлечения толковых людей, независимо от их рода. Царь, говоривший, что ему — выше других поставленному, тем самым виднее то, что не видит «куриное око», предвидя вред бюрократии, т.
Грозный обратил также большое внимание на земские соборы, созываемые государями для решения важнейших дел. Сам состав соборов указывает нам на пользу этого характерного для Московской Руси учреждения. В соборах принимали участие выборные служилые и тяглые люди со всего государства, благодаря чему их мнения, не в пример западным парламентам современных демократий, подлинно выражали народные настроения и чаяния.
Так, в г. Один этот факт полностью разрушает обвинение Грозного в абсолютизме». Один из важнейших принципов — полнота самодержавной власти. Иван Грозный и утверждает необходимость и возможность только неограниченно самодержавного, единовластного правления в России, если Российское царство хочет исполнить возложенную на него вселенскую миссию по утверждению истинного православия. В этом заключался кардинальный политический разрыв Ивана Грозного и с «Избранной радой», и с «нестяжательской » традицией.
Государь формулирует и второй принцип — Божественное происхождение самодержавной власти. Более того, Иван Грозный обосновывает тезис богоизбранности самого государя.
И никто не имеет права покушаться на его власть. И, наконец, третий принцип самодержавной власти: главный смысл власти русского самодержавного государя состоит в том, чтобы нести свет истины по всему миру, устроить и свою страну, а то и весь мир по Божественным Заповедям. Иван Васильевич писал: «Я же усердно стараюсь обратить людей к истине и свету, чтобы познали единого истинного Бога, в Троице славимого, и данного Богом государя Итак, в Первом послании Курбскому Иван Грозный впервые свел в единую систему основные принципы самодержавной власти русских государей.
Но понимание методов воплощения этих принципов в реальную историческую практику связано уже исключительно с личными качествами Ивана Грозного, с его личным мировоззрением, как политическим, так и религиозно-мистическим. Иван Грозный понимал суть царской власти — как разновидность монашеского подвига. Вот и приоткрывается, как кажется, тайна Ивана Грозного.
Все его деяния, все его поступки объясняются в первую очередь своеобразным религиозно-мистическим мировоззрением первого русского царя». Вопреки данной ими присяге, они живут адашевским обычаем, сеют вредные слухи, волнуют умы, хотят прежнего своевольства». Такие ядовитые наветы растравляли Иоанново сердце, уже беспокойное в чувстве своих пороков; взор его мутился; из уст вырывались слова грозные. Обвиняя бояр в злых намерениях, в вероломстве, в упорной привязанности к ненавистной памяти мнимых изменников, он решился быть строгим и сделался мучителем, коему равного едва ли найдем в самых Тацитовых летописях!
Не вдруг, конечно, рассвирепела душа, некогда благолюбивая: успехи добра и зла бывают постепенны; но летописцы не могли проникнуть в ее внутренность; не могли видеть в ней борения совести с мятежными страстями; видели только дела ужасные и называют тиранство Иоанново чуждою бурею, как бы из недр ада посланною возмутить, истерзать Россию».
Мы видели, что сам Иоанн в завещании сыновьям смотрел на опричнину как на вопрос, как на первый опыт. После мы увидим, как будет решаться этот важный вопрос об отношениях младшей дружины к старшей. Государство складывалось, новое сводило счеты со старым; понятно, что должен был явиться и громко высказаться вопрос о необходимых переменах в управлении, о недостаточности прежних средств, о злоупотреблениях, от них происходящих, являются попытки к решению вопроса — губные грамоты, новое положение дьяков относительно воевод и т.
Понятно, что в то же время должен был возникнуть вопрос первой важности — вопрос о необходимости приобретения средств государственного благосостояния, которыми обладали другие европейские народы; и вот видим первую попытку относительно Ливонии. Век задавал важные вопросы, а во главе государства стоял человек, по характеру своему способный приступать немедленно к их решению». Это учреждение, оклеветанное современниками и не понятое потомством, не внушено Иоанну — как думают некоторые — желанием отделиться от русской земли, противопоставить себя ей: кто знает любовь Иоанна к простому народу, угнетенному и раздавленному в его время вельможами, кому известна заботливость, с которой он старался «облегчить его участь», тот этого не скажет.
Опричнина была первой попыткой создать служебное дворянство и заменить им родовое вельможество, на место рода, кровного начала, поставить в государственном управлении начало личного достоинства: мысль, которая под другими формами была осуществлена потом Петром Великим. Если эта попытка была безуспешна и наделала много зла, не принеся никакой пользы, не станем винить Иоанна. Он жил в несчастное время, когда никакая реформа не могла улучшить нашего быта. Опричники, взятые из низших слоев общества, ничем не были лучше бояр; дьяки были только грамотнее, сведущее в делах, чем вельможи, но не уступали им ни в корыстолюбии, ни в отсутствии всяких общих нравственных интересов; общины, как ни старался Иоанн поднять их и оживить для их же собственной пользы, были мертвы; общественного духа в них не было, потому что в них продолжался прежний полупатриархальный быт.
За какие реформы ни принимался Иоанн, все они ему не удались, потому что в самом обществе не было еще элементов для лучшего порядка вещей. Иоанн искал органов для осуществления своих мыслей и не нашел; их неоткуда было взять. Со времени Ивана III в состав Московского государства вошла значительная часть тогдашней западной России — Новгород, Псков, города и княжества литовские. С тем вместе должен был произойти оттуда значительный приток в Великороссию элементов, чуждых ее общественному складу, не дававших в западной России сложиться государству и столько же враждебных к нему в Великороссии.
Эти элементы вошли, главным образом, в состав царских служебных чинов и, усилившись новыми литовскими и польскими выходцами из-за границы, получили в царствование Грозного большое влияние. Вспомним роль Глинских, стоявших во главе правления; Бельского, потомка Гедимина, соискателя литовского престола; к той же категории принадлежал и знаменитый Курбский.
К этим элементам могли присоединиться старинные великорусские удельные князья, лишенные владений и обратившиеся в слуг московских государей; в то время московская знать едва ли меньше сочувствовала польским и литовским порядкам, чем впоследствии шведским, французским и английским.
В попытках всех этих элементов изменить по своему идеалу государственный строй Великороссии, внести в него западнорусские начала и следует, как нам кажется, искать ключа к явлениям и событиям этой замечательной эпохи.
В лице Грозного великорусское государство вступило в борьбу с западнорусскими и польскими государственными элементами, вошедшими в состав Московского государства». Этот вопрос был неразрешим для московских людей XVI в. Потому надобно было до поры до времени заминать его, сглаживая вызвавшее его противоречие средствами благоразумной политики, а Иван хотел разом разрубить вопрос, обострив самое противоречие, своей односторонней политической теорией поставив его ребром, как ставят тезисы на ученых диспутах, принципиально, но непрактично.
Усвоив себе чрезвычайно исключительную и нетерпеливую, чисто отвлеченную идею верховной власти, он решил, что не может править государством, как правили его отец и дед, при содействии бояр, но как иначе он должен править, этого он и сам не мог уяснить себе.
Превратив политический вопрос о порядке в ожесточенную вражду с лицами, в бесцельную и неразборчивую резню, он своей опричниной внес в общество страшную смуту, а сыноубийством подготовил гибель своей династии.
Между тем успешно начатые внешние предприятия и внутренние реформы расстроились, были брошены недоконченными по вине неосторожно обостренной внутренней вражды». В полемике Грозного с Курбским вскрывался истинный характер «избранной рады», которая, очевидно, служила орудием не бюрократически-боярской, а удельно-княжеской политики, и делала ограничения царской власти не в пользу учреждений думы , а в пользу известной общественной среды княжат.
Такой характер оппозиции привел Грозного к решимости уничтожить радикальными мерами значение княжат, пожалуй, даже и совсем их погубить.
Совокупность этих мер, направленных на родовую аристократию, называется опричниной. Суть опричнины состояла в том, что Грозный применил к территории старых удельных княжеств, где находились вотчины служилых князей-бояр, тот порядок, какой обыкновенно применялся Москвой в завоеванных землях. И отец, и дед Грозного, следуя московской правительственной традиции, при покорении Новгорода, Пскова и иных мест выводили оттуда наиболее видных и для Москвы опасных людей в свои внутренние области, а в завоеванный край посылали поселенцев из коренных московских мест.
Это был испытанный прием ассимиляции, которой московский государственный организм усваивал себе новые общественные элементы. Лишаемый местной руководящей среды завоеванный край немедля получал такую же среду из Москвы и начинал вместе с ней тяготеть к общему центру — Москве. То, что удавалось с врагом внешним, Грозный задумал испытать с врагом внутренним. Он решил вывести из удельных наследственных вотчин их владельцев — княжат и поселить их в отдаленных от их прежней оседлости местах, там, где не было удельных воспоминаний и удобных для оппозиции условий; на место же выселенной знати он селил служебную мелкоту на мелкопоместных участках, образованных из старых больших вотчин».
Летописец не находил нужным разъяснять этот вопрос, так как для современников было ясно, что упразднить разом все старые обычаи и произвести переворот можно было, только опираясь на физическую силу, стоящую вне старого Государева двора.
Намеревался ли царь Иван действительно отказаться от власти, сказать невозможно. Во всяком случае, когда он дал согласие остаться царем всего государства на условии учреждения для него особого двора, то создалось совершенно необычное положение. Удел обыкновенно получал младший представитель великокняжеского дома и, получив удел, становился в подчиненное положение к великому князю.
Теперь царь, оставаясь государем всего государства, одновременно становился хозяином удела». В учреждении опричнины многое казалось историкам непонятным именно потому, что они считали ее направленной против княжат и боярства, т. В годы, предшествовавшие учреждению Опричного двора, царь пытался удалить из старого двора неугодных ему людей, но в результате борьбы с [отдельными] лицами восстановил против себя старый Государев двор в целом.
Выход из положения он нашел в том, чтобы выйти из старого двора и устроить себе новый, «особный» двор, в котором он рассчитывал быть полным хозяином. Так как уничтожить старый двор, сложившийся веками, и обойтись без него в управлении государством не было возможности, то царь предложил ему существовать по-старому, а параллельно ему устроили Опричный двор.
И всю дальнейшую историю Опричного двора следует рассматривать в свете одновременного и параллельного существования двух дворов — старого и «опричного». На деле Опричный двор получил значение базы для борьбы царя со старым двором, и этим объясняется то, что современники видели в учреждении Опричного двора разделение государства, «аки секирою, наполы» и натравливание одной части населения на другую.
Каковы бы ни были первоначальные замыслы царя, на практике существование двух дворов вызвало такие последствия, которых царь, несомненно, не предвидел и не желал. В этом обстоятельстве, как мне кажется, лежит причина, по которой Платонов и другие историки не могли правильно понять указ об опричнине, известный нам в пересказе летописца». Между тем они были тесно связаны в различных отношениях. Они были порождены одними и теми же причинами — явным расколом царя со своими ближайшими советниками и стремлением его к безграничной власти.
Именно поражения на фронтах Ливонии побудили царя окончательно отказаться от земского строя и придумать для себя «опричнину». Введение же опричнины в конечном счете привело к поражению России в Ливонской войне». Люди XVI в. Не случайно слова «политика», «политический» появляются в русском языке только в самом конце XVII в. Христиане воспринимают апокалиптические образы в символическом смысле.
А потому — звезды будут падать на землю и саранча будет величиною с коня и т. Опричнина — своеобразная мистерия веры, образ будущего на земной тверди.
Опричные казни превращались в своеобразное русское чистилище перед Страшным судом. Царь добивался полновластия как исполнитель воли Божьей по наказанию человеческого греха и утверждению истинного «благочестия » не только во спасение собственной души, но и тех грешников, которых он обрекал на смерть. И только в последние годы жизни царь стал каяться, возможно, осознавая, что прельстился. Завещание г. Идеи, которая бы вдохновила его, не было, оставалось одно: ждать Суда Христова».
Создается впечатление, что, считая себя воплощением Божественного Замысла на земле, Иван Грозный внутренне уверился и в том, что он имеет полное и несомненное право относиться к собственному государству и к собственному народу, как к телу, которое необходимо истязать, подвергать всяческим мучениям, ибо только тогда откроются пути к вечному блаженству.
И только пройдя через страх Божий в его самом непосредственном, телесном выражении, Российское государство, ведомое своим государем-иноком, придет к «истине и свету». Вот и должен он вести святую войну против всех врагов правой веры, и прежде всего против бояр-злобесников, посягающих на его Богом данную власть.
Поэтому казни и преследования, совершаемые государем, вовсе не плод его больной воспаленной фантазии, не следствие самодурства и нравственной распущенности. Это — совершенно сознательная борьба с изменниками Богу, с теми, кем овладел бес, кто предал истинную веру. Иван Грозный, карая измену, последовательно и целенаправленно отсекал от «плоти» Русского государства все греховное. И разделение государства на две части — земщину и опричнину — объясняется помимо всего прочего еще и тем, что земщина представляет собой часть «плоти» единой Русской земли, которую государь подверг жесточайшему истязанию, дабы проучить врагов православия и поселить в их душах страх Божий.
Потому и войско опричное изначально строилось по принципу военно-монашеского ордена, главой которого является сам царь, исполнявший обязанности игумена». Эта война, продолжавшаяся почти целый век, создала в стране такую религиозно-политическую неустойчивость, которая угрожала самому существованию Русского государства.
И опричнина стала своеобразной формой его защиты. Учреждение опричнины стало переломным моментом царствования Иоанна IV. Опричные полки сыграли заметную роль в отражении набегов Девлет-Гирея в и годах… С помощью опричников были раскрыты и обезврежены заговоры в Новгороде и Пскове, ставившие своей целью отложение от Московии под власть Литвы… Московское государство окончательно и безповоротно встало на путь служения, очищенная и обновленная опричниной…».
Кровь лилася; в темницах, в монастырях стенали жертвы; но Нет исправления для мучителя, всегда более и более подозрительного, более и более свирепого; кровопийство не утоляет, но усиливает жажду крови: оно делается лютейшею из страстей. Кирилла Белозерского со временем будет примерным иноком!
Так писал Иоанн к князю Андрею Курбскому и к начальникам любимых им монастырей, во свидетельство, что глас неумолимой совести тревожил мутный сон души его, готовя ее к внезапному, страшному пробуждению в могиле!
После колоссального десятилетнего взлета в е гг. XVI века следствием опричнины стало падение экономических, политических, социальных показателей жизни страны на многие десятилетия, и, главное, были утрачены многие перспективы будущего развития. Формально опричнина занимает — годы. За это время на Россию обрушился террор, какового не бывало, по крайней мере, после татаро-монгольского нашествия: беспрестанные и бессмысленные казни людей, служивших государству; десятки тысяч новгородцев, спущенных в Волхов, — такового не было ни при одном ливонском, литовском или шведском нашествие».
Ревностно и неукоснительно исполнял царь со своими опричниками весь строгий устав церковный. Как некогда богатырство, опричное служение стало формой церковного послушания — борьбы за воцерковление всей русской жизни, без остатка, до конца.
Ни знатности, ни богатства не требовал царь от опричников, требовал лишь верности». Ведь смотрит Бог не на могущество и гордость, но на правость сердечную, и дает дары тем, кто воспринимает их доброй волей своей.
Ты же все это забыл. Отрыгнул вместо благоухания смрад! И вот еще что забыл или не знаешь, что все бессловесные в своих поступках душевной природой бывают движимы, а точнее, принуждаются ею, и чувствами руководятся, а люди — не только существа из плоти, но и бестелесные силы, то есть святые ангелы, а поэтому советом и разумом управляются, как Дионисий Ареопагит и другой великий учитель пишут об этом.
Вот бы тебе об учениях тех древних блаженных мужей поведать ему! К тому же и о том следовало немного вспомнить, что еще и сейчас всеми там из уст в уста передается, то есть про деда того царя, князя великого Иоанна, столь широко границы свои раздвинувшего и, что еще удивительней, великого царя ордынского, у которого в неволе был, изгнал он и царство его разорил. А достиг этого не из-за кровопийства своего и любимого им грабительства, ни в коем случае, но, воистину, из-за частых советов с мудрыми и мужественными синклитами его ведь, говорят, очень любил он советоваться и ни чего не начинал без глубочайшего и обстоятельного обсуждения.
Ты же против всех их, не только тех древних прежденазванных великих святых, но и против недавнего того славного государя вашего выступил — ведь все они в один голос провозглашают: любящий совет любит душу свою; а ты говоришь: «Не держи советников более мудрых, чем ты! О сын дьявола! Зачем человеческой природе, кратко говоря, жилы пресек и, всю крепость души его разрушить и похитить желая, такую искру безбожную в сердце царя христианского всеял, что от нее во всей Святорусской земле пожар лютости возгорелся?
Тогда, по словам пророка: «Без усилий Господь врагов его смирил», и на страны, посягнувшие на народ христианский, возлагал Он руку Свою.
Ведь волю человеческую Господь прещедрый больше милостью направляет на добрые дела и укрепляет ее в этом, нежели наказанием, если же человек закоренелый в зле и непокорным окажется, тогда наказанием, с милосердием смешанным; ну а если он неисцелим, тогда казнит в назидание тем, кто пожелал бы жить не по закону. И добавил Он ко всему еще один дар, как уже говорил, награждая и утешая в покаянии пребывающего царя христианского.
В те же годы, или немного раньше, даровал ему Бог к Казанскому еще и другое царство — Астраханское. А что восхваляют они тебя, и возносят, и называют тебя царем великим, непобедимым и храбрым — воистину, и был таким, когда в страхе Божьем жил. Теперь же, когда раздулся от лести их и обманут, что получил? И каким сделали тебя любимые твои маньяки?
И как свергли вниз и поразили проказой прежде святую и вечную, покаянием украшенную совесть души твоей? А если нам не веришь, понапрасну называя нас лживыми изменниками, да прочтет величество твое в Слове об Ироде златовещательными устами изреченном. Твое же величество от преизлишней злости не только друзей губителем стал, но и всей Святорусской земли с кромешниками твоими разорителем, домов грабителем и убийцей сыновей.
От этого, Боже, сохрани тебя и не допусти этому случиться, Господи Царь веков! Царским своим неусыпным правлением и многой премудростью не только подданных богохранимой своей державы поверг в страх и трепет, но и всех окрестных стран иноверные народы, лишь услышав царское имя его, трепетали от великой боязни. О прочих же его царских добродетельных делах скажем в своем месте». В то время он всячески противопоставлял им и поддерживал самых больших негодяев из своих военачальников, солдат, все это на деле привело к росту враждующих и завистников, не осмелившихся даже один другому доверять свои планы свержения царя что было их главным желанием.
Он видел это и знал, что его государство и личная безопасность с каждым днем становятся все менее надежными. Царь Иван Васильевич правил более шестидесяти лет.
Он завоевал Полоцк Pollotzco , Смоленск Smolensco и многие другие города и крепости в семистах милях на юго-запад от города Москвы в областях Ливонии, принадлежавших польской короне, он завоевал также многие земли, города и крепости на восточных землях Ливонии и в других доменах королей Швеции и Польши; он завоевал царства Казанское и Астраханское, все области и многочисленные народы ногайских и черкесских Nagaie and Chercas татар и другие близкие к ним народы, населявшие пространства в две тысячи миль по обе стороны известной реки Волги и даже на юг до Каспийского моря.
Он освободился от рабской дани и поборов, которые он и его предшественники ежегодно платили великому царю Скифии, хану крымских татар the Chan of Crim Tartor , посылая ему, однако, небольшую мзду, чтобы защищаться от их ежегодных набегов.
Он завоевал Сибирское царство и все прилежащие к нему с Севера области более чем на миль. Таким образом, он расширил значительно свою державу во всех направлениях и этим укрепил населенную и многочисленную страну, ведущую обширную торговлю и обмен со всеми народами, представляющими разные виды товаров своих стран, в результате не только увеличились его доходы и доходы короны, на сильно обогатились его города и провинции.
Столь обширны и велики стали его владения, что они едва ли могли управляться одним общим правительством regiment и должны были распасться опять на отдельные княжества и владения, однако под его единодержавной рукой монарха они остались едиными, что привело его к могуществу, превосходившему всех соседних государей. Именно это было его целью, а все им задуманное осуществилось. Но безграничное честолюбие и мудрость человека оказываются лишь безрассудством в попытке помешать воле и власти Всевышнего, что и подтвердилось впоследствии.
Этот царь уменьшил неясности и неточности в их законодательстве и судебных процедурах, введя наиболее удобную и простую форму письменных законов, понятных и обязательных для каждого, так что теперь любой мог вести свое дело без какого-либо помощника, а также оспаривать незаконные поборы в царском суде без отсрочки. Этот царь установил и обнародовал единое для всех вероисповедание, учение и богослужение в Церкви, согласно, как они это называют, учению о трех символах, или о православии, наиболее близкому к апостольскому уставу, используемому в первоначальной the primitive church Церкви и подтвержденному мнением Афанасия и других лучших и древнейших отцов [церкви] на Никейском Nicene соборе и на других наиболее праведных соборах counsalls.
Он и его предки приняли древнейшие правила христианской религии, как они верили, от греческой церкви, ведя свое древнее начало от св.
Эта греческая церковь с тех пор, по причине отступлений и распрей, подвергалась упадку и заблуждениям в наиболее важном: в существе доктрин и в отправлении богослужений. Из-за этого царь отделил московское духовное управление от греческой церкви и соответственно от необходимости в эту церковь посылать пожертвования и принимать оттуда грамоты.
С помощью Троицы он убедил нестойкого патриарха Иеремию отречься от патриаршества в Константинополе или Хиосе в пользу московской митрополии. Царь резко отклонял и отвергал учение папы, рассматривая его как самое ошибочное из существующих в христианском мире: оно угождает властолюбию папы, выдумано с целью сохранить его верховную иерархическую власть, никем ему не дозволенную; царь изумлен тем, что отдельные христианские государи признают его верховенство, приоритет церковной власти над светской.
Все это, только более пространно, он приказал изложить своим митрополитам, архиепископам и епископам, архимандритам и игуменам папскому нунцию патеру Антонию Поссевино Pater Antonie Posavinus , великому иезуиту, у входа в собор Пречистой Prechista в Москве. Он построил свыше 60 монастырей и обителей, подарив им колокола и украшения и пожертвовав вклады, чтобы они молились за его душу.
Он построил высокую колокольню из тесаного камня внутри Кремля, названную Благовещенской колокольней Blaveshina Collicalits , с тридцатью великими и благозвучными колоколами на ней, которая служит всем тем соборам и великолепным церквам, расположенным вокруг; колокола звонят вместе каждый праздничный день а таких дней много , а также очень заунывно в каждую полуночную службу.
Царь, среди многих других подобных своих деяний, построил за время царствования крепостей в разных частях страны, установив там пушки и поместив военные отряды. Он построил на пустующих землях городов, названных «ямами» yams , длиной в одну-две мили, дав каждому поселенцу участок земли, где он мог содержать быстрых лошадей столько, сколько может потребоваться для нужд государственной службы.
Он построил крепкую, обширную, красивую стену из камня вокруг Москвы, укрепив ее пушками и стражей». В смирении великодушном страдальцы умирали на лобном месте, как греки в Термопилах, за отечество, за веру и верность, не имея и мысли о бунте. Напрасно некоторые чужеземные историки, извиняя жестокость Иоаннову, писали о заговорах, будто бы уничтоженных ею: сии заговоры существовали единственно в смутном уме царя, по всем свидетельствам наших летописей и бумаг государственных. Духовенство, бояре, граждане знаменитые не вызвали бы зверя из вертепа слободы Александровской, если бы замышляли измену, взводимую на них столь же нелепо, как и чародейство.
Нет, тигр упивался кровию агнцев — и жертвы, издыхая в невинности, последним взором на бедственную землю требовали справедливости, умилительного воспоминания от современников и потомства! Несмотря на все умозрительные изъяснения, характер Иоанна, героя добродетели в юности, неистового кровопийцы в летах мужества и старости, есть для ума загадка выделено нами.
Они были язычники; но Людовик XI был христианин, не уступая Иоанну ни в свирепости, ни в наружном благочестии, коим они хотели загладить свои беззакония: оба набожные от страха, оба кровожадные и женолюбивые, подобно азиатским и римским мучителям. Изверги вне законов, вне правил и вероятностей рассудка: сии ужасные метеоры, сии блудящие огни страстей необузданных озаряют для нас, в пространстве веков, бездну возможного человеческого разврата, да видя содрогаемся!
Жизнь тирана есть бедствие для человечества, но его история всегда полезна для государей и народов: вселять омерзение ко злу есть вселять любовь к добродетели — и слава времени, когда вооруженный истиною дееписатель может, в правлении самодержавном, выставить на позор такого властителя, да не будет уже впредь ему подобных!
Могилы бесчувственны; но живые страшатся вечного проклятия в истории, которая, не исправляя злодеев, предупреждает иногда злодейства, всегда возможные, ибо страсти дикие свирепствуют и в веки гражданского образования, вели уму безмолвствовать или рабским гласом оправдывать свои исступления. Так, Иоанн имел разум превосходный, не чуждый образования и сведений, соединенный с необыкновенным даром слова, чтобы бесстыдно раболепствовать гнуснейшим похотям.
Но отдадим справедливость и тирану: Иоанн в самых крайностях зла является как бы призраком великого монарха, ревностный, неутомимый, часто проницательный в государственной деятельности…». Можно ли оправдать человека нравственною слабостию, неуменьем устоять против искушений, неуменьем совладать с порочными наклонностями своей природы?
Бесспорно, что в Иоанне гнездилась страшная болезнь, но зачем же было позволять ей развиваться? Мы обнаруживаем глубокое сочувствие, уважение к падшим в борьбе, но когда мы знаем, что они пали, истощив все зависевшие от них средства к защите; в Иоанне же этой борьбы с самим собою, с своими страстями мы вовсе не видим. Мы видим в нем сознание своего падения. Иоанн сознавал ясно высокость своего положения, свои права, которые берег так ревниво; но он не сознал одного из самых высоких прав своих — права быть верховным наставником, воспитателем своего народа: как в воспитании частном и общественном, так и в воспитании всенародном могущественное влияние имеет пример наставника, человека, вверху стоящего, могущественное влияние имеет дух слов и дел его.
Нравы народа были суровы, привыкли к мерам жестоким и кровавым; надобно было отучать от этого; но что сделал Иоанн? Человек плоти и крови, он не сознал нравственных, духовных средств для установления правды и наряда или, что еще хуже, сознавши, забыл о них; вместо целения он усилил болезнь, приучил еще более к пыткам, кострам и плахам; он сеял страшными семенами, и страшна была жатва — собственноручное убийство старшего сына, убиение младшего в Угличе, самозванство, ужасы Смутного времени!
Не произнесет историк слово оправдания такому человеку; он может произнести только слово сожаления, если, вглядываясь внимательно в страшный образ, под мрачными чертами мучителя подмечает скорбные черты жертвы; ибо и здесь, как везде, историк обязан указать на связь явлений: своекорыстием, презрением общего блага, презрением жизни и чести ближнего сеяли Шуйские с товарищами — вырос Грозный».
Тем не менее это был проницательный политик, понимавший по-своему правильно сложные внешне- и внутриполитические задачи России. Грозный боролся со старицким князем Владимиром и его окружением, что объективно означало осуществление настоятельной потребности упрочения единства русских земель.
Он много сделал для развития экономических отношений со странами Востока и Запада. Это отвечало насущным интересам широких кругов феодалов и купечества. На заре самостоятельной деятельности Иван IV умел ценить талантливых и самобытных сподвижников. Но мнительный характер и обостренное чувство собственного величия неизбежно приводили его к разрыву с теми, кто искренно, настойчиво и дальновидно проводил мероприятия, направленные на укрепление самодержавия». Именно к этому времени окончательно сложились и оформились взгляды русского народа на самое себя, на свою роль в истории, на цель и смысл существования, на государственные формы народного бытия.
Царствование Иоанна IV протекало бурно. Со всей возможной выразительностью ее течение обнажило особенность русской истории, состоящую в том, что ее ход имеет в основе не «баланс интересов» различных сословий, классов, групп, а понимание общего дела, всенародного служения Богу, религиозного долга».
И еще при жизни своей совершил он много дел, достойных похвалы и памяти: города новые построил, а старые обновил, и воздвиг церкви чудесные и прекрасные, и монастыри общежительные устроил для иночествующих.
И с юных лет не любил он никаких царских потех: ни охоты на птицу, ни собачьей, ни звериной борьбы, ни гусельного бренчания, ни скрипения прегубниц, ни музыкального звука, ни пищания свирельного, ни скакания и плясок скоморохов, зримых бесов. И всякое балагурство от себя отринул и насмешников отогнал и окончательно их возненавидел. И жил лишь воинскими заботами и обучал ратному делу, и почитал добрых конников и храбрых стрелков, и заботился о них с воеводами, и всю жизнь свою советовался с мудрыми советниками своими, и стремился к тому, чтобы избавить землю свою от нашествия поганых и от частого разорения; кроме того, пытался он и старался всякую неправду, и бесчестье, и неправедный суд, и посулы, и подкупы, и разбой, и грабеж вывести по всей своей земле и насеять в людях и взрастить правду и благочестие.
И для того по всей великой своей державе, по всем городам и селам, подыскав, расселил разумных людей и верных сотников, и пятидесятников, и десятников и заставил всех людей присягнуть ему на верность, как некогда Моисей израильтян, дабы каждый отвечал за свое число, как пастырь за овец своих, и наблюдал за ними, и вскрывал всякое зло и неправду, и обличал бы виновных перед старшими судьями, и, если бы такой человек не прекратил злых своих дел, чтобы неумолимо предавали его смерти за проступок его.
И таким способом укрепил он землю свою. Можно ведь дурные застаревшие привычки искоренять у людей и истреблять! И была в царствование его великая тишина по всей Русской земле, и улеглись всякие беды и мятежи, и прекратился сильный разбой, и хищения, и воровство, которые были при его отце, и варварские набеги прекратились, ибо испугались крепкой силы его поганые цари и устрашились меча его нечестивые короли, и военачальники ногайские, мурзы, дрогнули перед блистанием копий его и щитов, и затряслись и побежали немцы во главе с магистром от доблестных воинов, и пресек стремления воинственных казанцев, и заставил смиренно преклониться черемисов!
И расширил он во все стороны русские границы, продолжил их до берегов морских, и наполнил их бесчисленными людскими селениями, и одержал много побед над врагами, так что боялись и трепетали они от одного имени его воевод. И звали его во всех странах могущественным и непобедимым царем, и боялись поганые народы приходить войной на Русь, слыша, что еще жив он, зная грозность его…». История злопамятнее народа!
Не то же ли это самое, что судить о последней американской войне по одним ее ужасам, о царствовании Петра по розыскам и казням, о нашем призвании в Польше и Западном крае по судьбе враждебного нам элемента?
Смотреть так на историю значит заранее отказаться от понимания величайших исторических эпох и событий. Ни в чем наше умственное несовершеннолетие не выказывается так осязательно, как в том, что мы не только не понимаем, но почти не знаем царствования Ивана IV и даже мало им интересуемся, воображая, что, и не изучив его, можно понимать русскую историю; а между тем эпоха Грозного, по своему значению во внутреннем развитии Великороссии, есть преддверие к эпохе Петра и имеет с ней глубочайшую связь».
Неужели он был не прав?.. От ужасов того времени нам осталось дело Иоанна; оно-то показывает, насколько он был выше своих противников». Грозный царь больше задумывал, чем сделал, сильнее подействовал на воображение и нервы своих современников, чем на современный ему государственный порядок. Жизнь Московского государства и без Ивана устроилась бы так же, как она строилась до него и после него, но без него это устроение пошло бы легче и ровнее, чем оно шло при нем и после него: важнейшие политические вопросы были бы разрешены без тех потрясений, какие были им подготовлены.
Важнее отрицательное значение этого царствования. Царь Иван был замечательный писатель, пожалуй даже бойкий политический мыслитель, но он не был государственный делец. Одностороннее, себялюбивое и мнительное направление его политической мысли при его нервной возбужденности лишило его практического такта, политического глазомера, чутья действительности, и, успешно предприняв завершение государственного порядка, заложенного его предками, он незаметно для себя самого кончил тем, что поколебал самые основания этого порядка.
Карамзин преувеличил очень немного, поставив царствование Ивана — одно из прекраснейших поначалу — по конечным его результатам наряду с монгольским игом и бедствиями удельного времени.
